Братва, джаз и Новый год
Братва чинно празднует новый год в ресторане. В воздухе витает запах дорогого алкоголя и изысканных блюд, но атмосфера, несмотря на внешнее благополучие, кажется несколько натянутой. Из музыки – только караоке, и это, пожалуй, главная причина общего недовольства. Жены, одетые в вечерние платья и блистающие драгоценностями, тихонько ропщут, обмениваясь недовольными взглядами. Им хочется чего-то более утонченного, чего-то, что соответствовало бы их представлению о празднике, а не эти бесконечные, зачастую фальшивые, исполнения хитов прошлых лет.
Наконец, терпение одной из самых влиятельных дам лопается. Она подталкивает своего супруга, главного авторитета в этой компании, и тот, понимая намек, решительно направляется к администратору. Братки, следуя за ним, окружают несчастного служащего, который явно не ожидал такого внимания.
«Слушай командир, – начинает один из них, с напускной вежливостью, – а подгони нам музыкантов. Нам тут скучновато как-то. Хочется живой музыки, понимаешь?»
Администратор, явно испуганный, пытается откреститься: «Да Вы что! Новый год – все заняты! Все коллективы расписаны на месяцы вперед, тем более сегодня, в такой вечер!»
Но тут вмешивается другой браток, с хитринкой в глазах: «Ты не понял, командир. Не мы просим. Жены просят. А если жены просят…» Он многозначительно замолкает, давая понять, что отказать в такой просьбе – себе дороже.
Администратор, видя, что отговорки бесполезны, задумывается. «Ну… есть у меня одна группа. Играют крутой джаз! Очень атмосферно, говорят. Может, им понравится?»
«Давай свой джаз, – соглашается главный. – Только чтоб играли хорошо, а то знаем мы ваш «крутой джаз»!»
Через некоторое время в зал входят музыканты. Они одеты строго, в черные костюмы, и выглядят несколько обособленно от остальной публики. Распаковываются, настраивают свои инструменты – контрабас, саксофон, пианино, ударные. И вот, под звуки настраиваемых струн и легкого постукивания по барабану, они начинают играть.
Первая композиция – мелодичная, плавная. В зале становится как-то тише. Люди, которые еще недавно шумно обсуждали дела и делились новостями, замолкают, прислушиваясь. Вторая пьеса – более энергичная, но все равно изысканная. Третья – еще более сложная, с импровизационными вставками. Постепенно, незаметно для самих себя, люди на глазах трезвеют. Караоке давно забыто, забыты и громкие тосты. В воздухе повисает какая-то особая, задумчивая атмосфера.
Один из самых уважаемых братков, который до этого сидел, слушая музыку с закрытыми глазами, внезапно открывает их. Он наблюдает за музыкантами, за их сосредоточенными лицами, за тем, как они сливаются с музыкой. Он видит, как его соратники, обычно такие самоуверенные и громкие, теперь сидят, погруженные в себя, словно впервые услышали что-то по-настоящему стоящее.
Дождавшись окончания очередной, особенно виртуозной, пьесы, он подходит к сцене. Тихо, чтобы не нарушить торжественность момента, он подходит к пианисту, который только что закончил сложную импровизацию. Он наклоняется к нему и, стараясь говорить максимально тихо, чтобы услышал только музыкант, спрашивает:
«Че, пацаны, не получается?!»
Пианист, немного опешив от такого вопроса, лишь слегка приподнимает брови, но не отвечает. В глазах братка читается смесь удивления, разочарования и, возможно, даже некоторого недоумения. Он ожидал, что джазмены будут играть для них, для братвы, а они, кажется, играют для себя, для музыки, для какой-то неведомой им эстетики. И этот контраст между их ожиданиями и реальностью, между буйством праздника и утонченной меланхолией джаза, создает комический эффект, который лишь подчеркивает несовместимость миров.
Подписывайтесь на наш канал: https://t.me/ANEKDOTtop1000
Приходите к нам вконтакте: https://vk.com/club233469315
Об авторе
